«В музыкалке надо доучиться до конца». Ребенок решил бросить кружок — что сделали родители 17 сентября, 2025. Дарья Рощеня Истории о том, как они настаивали и давали свободу выбора
Родители выбрали занятия, вложились временем и деньгами, а потом слышат: «Ненавижу сольфеджио, меня от него тошнит». Или ребенок все выбирает сам, и попробовал, кажется, уже несколько десятков кружков, но ничего не довел до конца. Радоваться или огорчаться, давать выбор или настаивать? За что дети скажут спасибо в будущем, и не услышим ли мы: «Почему ты меня не заставила, сейчас было бы классно»? Родители рассказали «Правмиру» о том, как выбирают кружки детям и как борются, чтобы их не бросили. Или бросили и нашли себя в другом.
«Мам, я записал себя на танцы, не волнуйся, все успею»
Дарья, двое детей (22 и 14 лет)
— Первую дочь я водила в кружки, в которые сама с удовольствием ходила бы. Например, кружок актерского мастерства — звучало очень привлекательно. Я была увлечена театром, и мне казалось, что театральная студия при Центре эстетического развития — это что-то прекрасное.
Дочь подросла, ей было лет пять, когда я начала возить ее по два раза в неделю на три часа на музыку и актерское мастерство. Каких-то суперуспехов у нее не было, зато ходила без проблем. Ни разу не сказала, что ей это не надо, надоело, не нравится.
Три года спустя подруга моей дочки вдруг перестала посещать студию. «Мам, а куда делась Маша, почему она больше не приходит на занятия?» — спросила дочь. «Не знаю, может расхотела?» — ответила я. «Ой, а что, так можно было?» Моему ребенку, как оказалось, даже в голову не приходило, что можно не ходить на занятия.
С тех пор периодически дочка стала отказываться идти на занятия. Потом ее не перевели в старшую группу, мне намекнули, что девочка хорошая, но не театральная совсем. Так наши занятия вскоре сошли на нет.
Зато она заявила, что очень хочет рисовать. Я и сама мечтала научиться рисовать, так что ее желание было мне близко. В художественную школу брали с 12 лет, поэтому она пошла на подготовительные курсы при школе имени Серова. Вся суббота у нас уходила на рисование. Она ходила на занятия лет пять, не меньше.
У меня даже были мысли о поступлении в художественную школу. Я взяла для нее репетитора, который приезжал к нам домой. Его сменили дорогостоящие уроки преподавателя из школы Серова. Так продолжалось года полтора, пока я критически не посмотрела на то, как и что дочь рисует под присмотром репетиторов. Спросила про шансы на поступление. В ответ услышала: «Шансы поступить, может, есть, но таланта не хватает». Так мы оставили идею с художественной школой. Зато в последних классах дочка, которая уже метила в технический вуз, внезапно стала подрабатывать рисунками героев компьютерных игр акрилом на холсте. Это были гоблины и монстры, но, видимо, к творчеству ее все-таки тянуло по-настоящему.
А еще буквально с первого класса она начала грезить лошадьми. Однажды я отвела ее в конную школу верховой езды. Так, лет с восьми, она стала ездить в конный клуб каждое воскресенье. Ухаживала за лошадьми, тренировалась, участвовала в соревнованиях. Правда, это было крайне не бюджетное увлечение. Полная экипировка: шлем, сапоги с крагами, бриджи, поло, перчатки, хлыст, вальтрап, уздечка, — у нас появился целый чемодан амуниции.
Когда дочка участвовала в соревнованиях, она была бесконечно счастлива.
Потом у нас резко изменилось финансовое положение. Мы не могли больше позволить себе платить за аренду лошади и за занятия с тренером, за участие в соревнованиях. Дочка была крайне расстроена и продолжала только и говорить о лошадях. Она мечтала на совершеннолетие получить в подарок коня. Мы ее убеждали, что купить лошадь вообще не проблема, мы и сами были бы рады, но содержать — это дорогое удовольствие.
Помню, как чуть ли не каждый день рождения она с трепетом открывала поздравительные конверты в надежде, что там будет фото лошади, которую ей дарят. Однажды на десятилетие дед пообещал подарить деньги. Дочка решила сразу купить на них лошадь. Так в моем компьютере появился запрос: «купить лошадь дешево» и «купить лошадь за 12 тысяч рублей».
Когда у нее были протесты, падала успеваемость, она ленилась и плохо училась, меня подмывало шантажировать, мол, «будешь плохо учиться, отнимем у тебя конный спорт». Но я всегда себя останавливала: «Нет, так нельзя».
Дочке и сыну при рождении открыли накопительную страховку. Думали, что в будущем этих денег хватит оплатить обучение в вузе. К счастью, старшая дочь поступила на бюджет. Поэтому мы отдали в ее полное распоряжение всю сумму, которой, к слову, хватило бы максимум на год обучения в вузе. Отдали со словами: «Делай, что хочешь». Весь первый курс дочка оплачивала из этих денег верховую езду. А мы с мужем лишь убедились, что это осталось одним из важнейших для нее увлечений.
Когда у меня родился второй ребенок (разница у детей 8 лет), я решила, что его вообще никуда водить не буду, максимум на спорт.
Первым его кружком за год до школы было самбо рядом с домом. В этом смысле я полна стереотипов, считаю, мальчику нужен спорт. Занятия моего ребенка не сильно зажигали, и год спустя он их бросил. Зато к моему великому удивлению его потянуло в театр. Я водила его в театр лет с трех, и примерно тогда же в нем открылась к театру какая-то невероятная любовь. Если старшая дочка, выйдя после спектакля, говорила: «Классно, мне понравилось», то сын не только часами обсуждал увиденное. Он говорил: «Давай еще раз придем». Многие спектакли он видел по шесть-восемь раз.
В первом классе он пошел в ту же театральную студию, что и старшая дочь. Может, и дальше ходил бы, если бы не случился коронавирус. Не все кружки пережили эту эпидемию. Так как сын твердо решил в девять лет стать актером, он просил меня найти ему другую студию. Начал активно ездить по театральным лагерям, фестивалям, участвовать в кастингах.
В нем меня всегда восхищало еще и то, что он сам активно искал себе кружки. Помню, в третьем классе пришел со словами:
— Мам, записал себя на танцы в школе.
— Какие еще танцы?
— По средам. Понимаешь, там одни девочки, им очень нужен мальчик. Я решил, что пойду.
Когда ушел педагог танцев, сын записал себя на волейбол, футбол, шахматы. Каждый раз сообщал, чтобы я официально оформила занятия.
Мои попытки объяснить ему, что времени нет, что накладывается одно занятие на другое, заканчивались: «Не волнуйся, я все успею».
Рядом с домом в библиотеке нашел литературный кружок. Я была рада, так как хотела, чтобы он не только читал, но и с преподавателями обсуждал прочитанное. Из-за коронавируса кружок ушел в дистант, и сын его бросил. Ему тяжело даются групповые занятия в онлайне. А вот коммуницировать вживую важно.
После коронавируса в той же библиотеке появился кружок на английском языке, который однажды превратился в театральный и тоже на английском. Ребята поставили несколько спектаклей, много выступают. Мой сын страшно доволен и бросать его не собирается. В театре он видит свое будущее.
Сейчас он в девятом классе, и, кроме двух театральных кружков и волейбола, у него репетиторы по русскому, английскому, математике. Я регулярно говорю: «Ты не успеваешь, давай бросим что-нибудь, иначе учеба пострадает». Но нет, он продолжает успевать везде.
«Меня тошнит от сольфеджио»
Оксана, пятеро детей (возраст от 25 до 12 лет)
— Мне кажется, во всем нужна гибкость и твердость одновременно. Отпускаешь, и все катится в тартарары. Мой средний сын пошел в музыкальную школу по моей воле. Учился игре на гитаре и много раз хотел бросить музыкалку. Особенно тяжело давались ему уроки сольфеджио и музлитературы. Каждый раз приходил домой со словами: «Меня тошнит от сольфеджио». Он его люто ненавидел. Мне иногда приходилось под руки брать сына и провожать до порога музыкалки. Я ему очень спокойно говорила: «Сынок, понимаешь, сейчас бросить нельзя. Ты уже три года отучился. Дело, которое делаешь, доведи до конца, пожалуйста, до логического завершения. Понимаю, тяжело, хоть тройку получи за это сольфеджио, но получи. Давай все-таки закончим музыкальную школу. Привычка бросать на полпути — плохая привычка».
Я ему очень помогала, можно сказать, училась вместе с ним. И он закончил музыкалку.
Когда дети маленькие, сами никуда не просятся, явных предпочтений в дополнительных занятиях у них нет, то выбираешь для ребенка то место, где тебе самому хорошо, либо то, где он научится учиться.
В моем представлении это художественная, музыкальная и языковая школа. Каждое из направлений даст ребенку определенный навык, который останется с ним на всю жизнь. Моя мама, музыкант по образованию, всю свою жизнь играла на фортепиано по несколько часов ежедневно. Для меня это был определенный стимул. Наконец, я убеждена, что детям важно заниматься музыкой, потому что она развивает не только эстетический вкус, а в целом мозг.
Однако музыка — это сложно и тяжело. Самая старшая дочь так же ненавидела сольфеджио, как средний сын. Я какое-то время выдерживала ее сопротивление, капризы и истерики, а потом, когда родился пятый ребенок, уступила. У меня было четверо детей, не было денег на няню, музыкальная школа была в соседнем районе. Я возить ее перестала, а сама она не хотела и в конце концов бросила музыкалку. Я, конечно, жалела об этом. Винила себя, что дала слабину. Может, это в какой-то момент стимулировало меня настаивать учиться и не бросать с младшими детьми.
Забегая вперед, скажу, что старшая дочка много лет спустя не раз упрекала меня: «Других ты заставляешь заниматься, и они теперь и поют, и играют, у них компании классные, а почему со мной не настояла? Почему не заставила довести дело до конца».
Выбирать ребенку нужно то, к чему он тянется. Например, второй мой сын любит рисовать. Он рисовал дома постоянно, буквально часами. Естественно, я его отвела на рисование. Но некоторые дети явных предпочтений не выражали, и мы с мужем определяли, в каком направлении их подтолкнуть.
Наш папа очень увлекается фольклором, поет сам в коллективе. Среднего сына, дочь и самого младшего ребенка мы отдали в фольклорный ансамбль. Этот коллектив буквально стал нашей второй семьей. Не только кругозор, наш социальный круг сильно расширился. У нас появилось очень много классных друзей. Мы ездим с детьми на выступления, в экспедиции. Мои дети чувствуют себя в коллективе значимыми. Их не только встречают с распростертыми объятиями, у них все получалось, они получали массу положительных эмоций и впечатлений. Однако средний сын и эти занятия лет в 15 попытался бросить, как музыкалку. А я талдычила подростку свое: «Потерпи, доведи до конца». Кажется, что с ним мне было тяжелее, чем с другими. Но свою награду я все-таки получила.
В этом году он окончил школу и на выпускном выступал перед учителями и родителями с фольклорным ансамблем, который сам создал с одноклассниками. Он виртуозно играет на гармошке перебором, поет, заразил этим друзей. И эти занятия никак не помешали ему заниматься с репетиторами, готовиться в вуз и в итоге поступить на бюджет геофака МГУ.
Как-то вечером мы сидели и он вдруг говорит нам с мужем: «Спасибо вам, что в момент, когда я хотел все бросить, а я действительно очень этого хотел, потому что меня воротило от музыки, пения, от всего этого фольклора, вы сумели меня удержать. Если бы не это, не было бы у меня своей группы, не объездил бы я все эти прекрасные места, в которые мы гоняли с экспедициями. Знаете, я бы просто остался с носом, если бы не вы».
А я сидела и думала, что, конечно же, дополнительное образование должно быть радостным для ребенка.
Оно всегда будет тяжелым, потому что учиться тяжело. Да, многих ломает музыкальная школа. И если ребенок сильно сопротивляется, то лучше уступить и найти что-то более подходящее. Но если это подростковый бунт, когда человека шарахает из стороны в сторону, хотя все у него получается и явно есть способности, то лучше найти слова и поддержать, дать энергию не бросать. Не так важно, достигнет он успехов или нет. Но если помочь довести дело до конца, это точно повысит ему самооценку и, возможно, останется любимым хобби на всю жизнь.
«Клуб проиграл, а сын потерял мотивацию»
Марина, шестеро детей (от 9 до 19 лет)
— Не могу сказать, что наши дети достигли спортивных или творческих вершин, кружки нами воспринимаются как просто жизнь. Сначала у детей были занятия музыкой, которые быстро наскучили, потом платные кружки, которые сошли на нет из-за невозможности потянуть их финансово, бесплатных с каждым годом становится все меньше. А потом возник хоккей.
Заниматься им захотел второй сын. Он узнал про группу от друзей по православному клубу, в который все наши дети ходили буквально с младенчества. Оказалось, в соседнем с нами районе существуют любительские и бесплатные тренировки по хоккею. Тренер, пожилой человек советской закалки, требовательный, строгий, обожающий хоккей семидесятилетний энтузиаст. Он был готов учить этому виду спорта детей бесплатно.
Управа района выделила ему помещение и каток. Так появился районный хоккейный клуб. Сыну было 11 лет, когда он узнал про клуб. Он очень нас просил отдать его туда, но возможности возить далеко не было, а у нас тогда были малыши-погодки. Тренировки в клубе были ежедневные и длительные. Мы с мужем поняли, что физически не потянем это приключение.
Как только с работой стало посвободнее, а настойчивость сына убеждала, что ему это важно, мы привели его на хоккей. Правда, пришли всей толпой, то есть с четырьмя сыновьями. На детей посмотрели, и, хотя мы не рассчитывали, что всех сразу отправим заниматься, их взяли.
Вообще, хоккей — это серьезное финансовое вложение, одна экипировка чего стоит. Но мы подумали и решили: раз берут, пусть все вместе ходят, а проблемы будем решать по мере поступления. Так младшие оказались хоккеистами в нагрузку к старшему сыну, единственному, кто пошел заниматься по собственному желанию.
Форму мы не покупали, насобирали по знакомым. Что-то из амуниции отдали прямо в клубе. Старшего сына взяли полевым игроком, хотя он мечтал о вратарстве. Но очень скоро он стал незаменим в команде именно на позиции вратаря. Его даже начали приглашать играть за другие команды.
Словом, он оказался крайне востребованным. И именно это было важным моментом в этих тренировках.
Любительская команда не ставит задачей добиться победы любой ценой, как в спортшколах. У любителей нет конкурса, жесткого отсева, конкуренции, прочих заморочек. Играют все, потому что это скорее приятная физическая активность, которая так необходима мальчикам. Мне кажется, не отдай мы всех сыновей на хоккей, они разнесли бы дом.
Все они очень быстро набрали форму. Все-таки активные тренировки на улице по два часа — это про здоровье, выносливость, характер. Самому младшему ребенку в семье было тогда всего три года. Для хоккея рановато, конечно. Сначала я просто ставила его на коньки на дворовой коробке. Периодически водила пробовать поиграть. А с четырех лет он начал потихоньку тренироваться с братьями.
Группы в клубе небольшие, можно сказать семейные. Администрация и тренер пошли на уступку, взяв кроху. Он занимался в лайтовом режиме, но очень скоро стал самым маленьким вратарем в команде. Его тоже приглашают на соревнованиях в другие клубы, потому что вратарей такого возраста, а ему всего девять лет, немного.
Несмотря на то, что клуб любительский, команда у ребят сложилась сильная. Старшие дети не раз получали медали на соревнованиях. Средние реже и утешительные. Обычно они занимают вторые и третьи места. Но дома у нас гроздья медалей из всех материалов.
Самый старший сын прозанимался в команде шесть лет, сейчас ему 18. Он выпустился из юношеской лиги и уже играет вместе со взрослыми.
Главное сопротивление мы испытываем со средним сыном. Ему 14 лет. Он тоже играет за другие команды. Но когда на летнем турнире его клуб проиграл, сын сдулся, потерял мотивацию.
В соревнованиях бывают несправедливые моменты. Например, когда на турнирах за любителей играют ребята из спортшколы, а в технике и опыте они на голову выше. Когда амбициозный подросток сталкивается с такой несправедливостью, тем более с проигрышем сильным игрокам, он начинает унывать, расстраиваться.
В последнее время средний сын только и говорит: «Ну зачем вы меня записали на хоккей? Он мне не нужен, не хочу, не буду ходить». Но на вопрос: «Чем тогда станешь заниматься? Неужели с планшетом на кровати валяться?» — ответить ему нечего.
Некоторые психологи говорят, что ребенку надо дать время подумать, определиться, оставить его в покое. Я не разделяю эту позицию. Убеждена, что у каждого в семье должно быть дело. У ребенка обязанности, а дополнительные занятия — это в том числе способ приучить к чувству долга, труду, к преодолению себя.
Если отпустить ребенка, пойти на поводу его слабостей, в конечном счете проиграем в битве с гаджетами. Дети всегда будут продавливать нас этим.
Старайся, не старайся, у всех будет смартфон, планшет, без которых сейчас никуда. И если не настаивать на занятиях, не загружать тренировками, жизнь ребенка сводится к желанию поесть, поспать и поиграть с друзьями по сети.
Пока дети маленькие, родитель определяет всю их жизнь. Подсказываем, что важно, приоритетно. Конечно, хорошо довести учебу, например, в музыкальной школе до конца, если родители готовы в это вложиться, найти подход к ребенку. Знаю историю, когда сын-айтишник поблагодарил маму за то, что настояла на окончании музыкальной школы, потому что он нашел через это массу людей с общими интересами. Но бывают ситуации, когда настойчивость родителей приводит к разрыву отношений с детьми, психологическим травмам. Таких историй я знаю даже больше. Так что настаивать стоит, если ребенок рискует превратиться в тюленя и деградировать.
Если же он нашел альтернативу предыдущему занятию, если перед ним открывается новая дорога и он готов по ней двигаться, важно ребенка в этом поддержать, а не создавать ему и себе трудности.
«До последнего ищу аргументы, чтобы ребенок не оставил кружок»
Евгения, шестеро детей (возраст от 6 месяцев до 9 лет)
— Все дети, кроме младенца, посещают у нас кружки. Стараемся выбирать их по возрасту, поэтому есть некоторая вариативность по направлениям. Развозом детей занимаюсь я, поэтому выбираю, чтобы кружки повторялись, и я могла бы привозить одного ребенка в какую-то секцию и тут же забирать другого.
Некоторые секции появились спонтанно. Например, знакомые рассказали про бесплатную группу конного спорта, и мы сразу загорелись идеей общения с животными. Дети поддержали, и все чудесным образом устроилось. Двое старших занимаются уже четвертый год и ни разу не пожалели об этом.
Спорт возник в плановом порядке. Началось с плавания в детском саду, где детей научили уверенно держаться на воде. Когда они пошли в школу, мы специально нашли секцию рядом с домом. Там они освоили разные типы плавания и продолжают укреплять мышцы и закаляться.
Есть кружки, которые нам с мужем казались важными в плане развития эстетического вкуса: музыкальная школа и танцы. Музыкальную школу выбирали не по принципу близости к дому, а по направлению, в котором ребенок себя видит. Девятилетний сын занимается на отделении народных инструментов, играет на домре, его погодка — на органе.
Почти все секции находятся достаточно далеко от дома, кроме занятий у малышей. Сначала мы старались искать кружки рядом с домом, но это оказалось неудобно. Дети учатся в православной школе, добираются до нее почти полтора часа. И если на кружки возвращаться домой, времени ни на отдых, ни на занятия не останется. Поэтому часть кружков нашли рядом со школой.
У каждого из детей есть любимое направление. У старших это конный спорт. Они всегда стараются приехать на занятия заранее, задержаться после них, активно участвуют в общих мероприятиях конноспортивной школы, вообще работают с полной отдачей.
Мне важно, что этот спорт приучает к труду и заботе, учит взаимодействию с лошадью, тренером, воспитывает умение слышать друг друга, подстраиваться, прощать огрехи, быть дисциплинированным и требовательным по отношению к себе. Тренеры вкладывают душу в детей, и они это чувствуют.
У малышей в приоритете пока танцы, так как для них движение на первом месте. А еще английский, поскольку он проходит в игровой форме. У старших английский тоже есть, но он больше напоминает стандартные уроки, возможно, поэтому дается труднее.
Несколько раз нам приходилось бросать кружки. Иногда это было из-за неудобства, иногда мы с мужем осознанно решали не продолжать занятия, несколько раз причиной было нежелание ребенка посещать секцию.
Например, дети ходили в танцевальную школу на классический балет. Поначалу нам очень нравилось. Проходили они целый год. Но со временем мы стали замечать, что дети в коллективе не очень хорошо друг с другом общаются, а хореографы этому не противодействуют.
В раздевалках слышались ругательства, между детьми была нездоровая конкуренция и некоторая жестокость.
По расположению занятия идеально нам подходили, да и детям нравились. Но мы с мужем решили больше не водить детей. Побоялись точки невозврата и ситуаций, на которые не сможем повлиять, не сумеем помочь детям избежать неприятностей.
Одну из секций бросили по настоятельной просьбе детей. Это были шахматы, вид спорта, который казался нам с мужем идеальным способом развить в детях логическое мышление. Несмотря на то, что мы меняли тренеров, место и формат занятий, успеха не было. Дети сопротивлялись и не были готовы заниматься.
Одна из дочерей перестала заниматься народными танцами, сказала, что хочет в музыкальную школу. Я до сих пор переживаю об этом, увидела, что испортилась осанка, исчезла красивая походка, которую оттачивали на танцах, она ссутулилась, стала шаркать. Я для себя решила, что в будущем буду искать более легкую альтернативу тяжелым занятиям, но только не менять избранное направление.
Обычно я до последнего ищу аргументы, чтобы ребенок не оставил кружок. Мне кажется, доведение дела до конца воспитывает в детях целеустремленность и преданность.
А еще стараюсь выбирать кружки, которые могли бы однажды перерасти в профессию. Например, выйдя из музыкальной школы, ребенок может продолжить образование, поступить в училище. Конечно, контакт с педагогом и выбор инструмента, который интересен, — вещь первоочередная. Но немаловажно, чтобы это были фундаментальные знания, а не просто игра на гитаре с соседом.
Когда мы отдавали детей на конный спорт, думали в первую очередь про возможность регулярно кататься на лошадях. Но когда круг общения детей расширился, когда они глубже познакомились с этим видом спорта, то сами заговорили о желании связать с конным спортом жизнь. Конечно, мы поддерживаем идею и будем стараться помочь.
Мне кажется, важна вовлеченность как ребенка, так и родителя. Стараюсь расспрашивать детей не только как день прошел, а что нового было на занятиях, интересного, сложного, непонятного, радостного. Помогаю готовиться к конкурсам и соревнованиям. Это немного, но такая моя вовлеченность не позволяет ребенку бросить что-то на полдороге. Он понимает, что его успехи и трудности, которые он может обсудить, имеют значение не только для него, но и для родителей.
Хорошие друзья, которые появляются в кружках, — еще один стимул продолжать заниматься. На соревнованиях по плаванию дети очень поддерживают друг друга. Мне кажется, это действительно стимулирует не бросить.
Я всегда прошу тот час, который ребенок проводит на занятиях, не проводить впустую. Если вижу, что дело идет трудно, ребенок устает, предлагаю взять тайм-аут или, наоборот, продержаться месяц-два с моей поддержкой и окончательно решить, стоит ли продолжать.
Когда у меня только появились дети, то я пыталась сделать так, чтобы они занимались всем на свете. Руководствовалась принципом разностороннего образования: спорт обязательно, художественно-эстетическое развитие обязательно, иностранный обязательно. Но когда накопилась моя собственная усталость от необходимости постоянно решать вопросы логистики, стыковки расписания и детей, я вдруг поняла, что это нормально, если ребенок не хочет заниматься. Так часть занятий у нас исчезли и осталось только важное.
Возможно, я продолжу смотреть в сторону уменьшения числа секций в пользу более глубокого погружения в предмет. Мне кажется, что это правильная идея, чтобы кружок однажды перерос в дело жизни.
«Мой восьмилетний сын сам договаривается с педагогами о занятиях»
Лада, четверо детей (от 4 до 14 лет)
— Все мои дети на семейном образовании с первого класса, и со всеми я придерживаюсь принципа свободного обучения. Я категорически против насилия в образовании. Не важно, какого возраста ребенок, его желания для меня всегда в приоритете.
Не раз слышала мнение «ну чего может ребенок знать про себя, хотеть в семь, в пять лет, в три года?» А для меня здесь нет ограничений. Любой ребенок — личность, которая вправе выбирать. Мы с мужем можем предложить, рассказать, показать, отвести на занятия. Но если слышим «Нет, я не хочу этим заниматься», мы не станем заставлять, убеждать, не будем пытаться мотивировать.
Мы верим только во внутреннюю мотивацию ребенка, потому что только она и важна. Остальное не работает.
Старших детей начинали водить лет с семи на десятки разных кружков от бассейна до музыкальной школы, и все лишнее отвалилось само. Так все наши дети ходят в хор, который организовал муж. Он дирижер. Мы особо не спрашивали, хотят они или нет. Во-первых, занятия им нравились, это было и остается, как воздухом дышать. Во-вторых, если вдруг есть возражения из серии «устал и не хочу», то это не вызывает никакой реакции с нашей стороны. Максимум могу сказать: «Мы же все вместе идем заниматься». Если ребенок поздно лег спать и утром не может проснуться, я не читаю нотации, даю понять, что ситуация неприятная: «Да, хорошо, оставайся. Через силу не надо идти, тем более, что ты вчера поздно лег, сегодня не выспался. Мы без тебя пойдем». Так как дети все-таки еще маленькие, уже через пятнадцать минут ребенок кричит: «Нет, подождите, я с вами».
Старший сын поет в хоре с семи лет, в 13 решил развиваться дальше и просился в музыкальную школу по классу фортепиано. Я рассказала о свободном фортепиано. Это подход за рамками традиционного обучения, он построен не на механическом повторении, а на импровизации, эксперименте со звуками. Дала ему телефон, и он сам договорился с педагогом о занятиях.
Этот момент принципиально важен для меня. Даже мой восьмилетний сын сам звонит и договаривается с педагогами о занятиях. Двенадцатилетняя дочь собирает справки, приносит их, чтобы купить абонемент в бассейн. Если я оказываюсь нужна, например, говорят: «Родитель должен оформить документы, внести деньги в кассу», тогда включусь. В остальном приучаю детей к самостоятельности. Всех педагогов, которые пытаются мне перезванивать и договариваться со мной, отправляю к детям напрямую. Я убеждена: ответственность за дополнительные занятия принадлежит им, а не мне. Я не могу сказать, что записываю детей на кружки. Все выглядит иначе. Они ищут, находят, договариваются, а я прихожу на помощь, если без меня никак.
Хотя мы на семейном обучении, дети много общаются, ездят по разным кружкам, знакомятся со сверстниками, узнают о новых занятиях от друзей или в интернете — у нас нет запретов на гаджеты. Они могут погуглить все что угодно. И если ко мне пришел девятилетний сын со словами «хочу двигаться, лазить, прыгать, помоги найти такой спорт», я отвечаю: «погугли занятия рядом с домом, кстати, знаю про ниндзя-спорт». Сын уже год ходит на эти тренировки. Сам договаривается, сам забывает форму и сам возвращается за ней. Никто ему не напоминает про футболку, шорты и обувь. За год я ни разу не напоминала, что нужно идти или пришло время оплачивать занятия. Он сам все организовывает и следит.
Сейчас ко мне пришел пятилетний сын и сказал, что хочет плавать. Конечно, пятилетнему я не предлагаю самому записаться, но семилетнему — вполне. Он же в магазин за покупками ходит, значит и телефон бассейна найдет. Считаю, нужно максимально рано давать ребенку право выбора, чтобы он чувствовал не только возможность определять, чем заниматься, но и ответственность за свой выбор. Я ничего не навязываю. Хочешь бассейн — вперед. Шапочка, плавки и очки — на тебе. Забыл — сам виноват, в следующий раз не забудешь. Малы плавки, купи на маркетплейсе, это не сложно.
Я убеждена: как только родитель вот это все берет на себя, вечно спасает и выручает ребенка, который «забыл, перепутал, не успел», он это считывает. Сначала занимается кое-как, а потом и вовсе заявляет: «Я больше не хочу, надоело».
Моя роль — поддержать, предложить, подсказать, обсудить, интересоваться тем, что делают, чем дышат, чего хотят, о чем мечтают дети.
Мы говорим, что дети могут выбирать все, что хотят, правда ни разу не было такого, чтобы кто-то набрал себе по десять секций.
Безусловно, есть ограничения. Например, свободное фортепиано — дорогое удовольствие. И мы договорились с сыном, что поскольку это дорого, оплачивать следующий год мы будем в том случае, если он решил по этому пути идти дальше. Если не уверен, пусть ищет педагога побюджетнее, чтобы семье было посильно это занятие.
К своим принципам и идеям я пришла не сразу. У меня был этап в жизни, он длился аж два года, когда я расписывала каждый день каждого ребенка. И это была история о том, как загнать себя в непонятные рамки, бесконечную беготню, которая никому по итогу не нужна: все ноют, никто не хочет никуда идти, все устали, задерганы и истощены. Когда я поймала себя на мысли, что мои дети проживают какую-то не свою жизнь, скорее жизнь, которую я придумала в своей голове, я остановилась. Я поняла, что занимаюсь ерундой. Хочу вырастить успешных и счастливых детей, но по факту это несчастные, нервные, уставшие создания, которые так и не поняли, чем хотят заниматься.
Это только кажется, что те, кто много занимается, ничего не бросает, пашет, пусть через силу, — формируют характер. Нет, таким образом они формируют не характер, а готовность выполнять чужие приказы, подчиняться. И нет ничего крутого в измотанной маме, у которой идеальное расписание, но все орут и сопротивляются, а она настойчиво пытается слепить из этого хоть что-то. Как только я поняла, чего именно добьюсь этой якобы дисциплиной и бесконечной беготней, я бросила.
Мы живем теперь с идеей, что не нужно пихать и проталкивать ребенка, особенно если он сопротивляется. Нужно мотивировать через общение, диалог. Я делюсь переживаниями, надеждами, даю понять, что увлечения, учеба — это все в зоне ответственности ребенка. Если вдруг начинаю тревожиться за подростка, который зависает в гаджетах, не стану ругать, а скажу: «Мне кажется, ты слишком много времени проводишь в играх. Ты как сам думаешь? Мне, как маме, тревожно. Можешь включить больше чтения?» Так дети уверены, что не я ими управляю, а они сами ответственны за свою жизнь.
Конечно, меня, как многих, периодически накрывают переживания о потерянном времени и упущенных возможностях. Однако я четко для себя сформулировала простой принцип: «Счастливый человек — это тот, кто свободен в своем выборе». Насилием и причинением добра счастливым ребенка не сделать.
А еще я убеждена: наши дети будут похожи на нас. Поэтому важнее воспитывать себя, принуждать и развивать себя, самому увлекаться новым, показывать пример. Тогда велика вероятность, что дети будут за нами тянуться, на нас равняться, становиться лучше нас.
Фото: pexels.com
Поскольку вы здесь… У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. ПОМОЧЬ