«Интересно было, насколько далеко я пройду после Всероса». Илья Замоторин взял золото на межнаре по математике 29 июля, 2025. Мария Божович Максимальные баллы у ребят из России, Китая, США и Кореи
Российские школьники завоевали золото на Международной олимпиаде по математике в 2025 году. Один из золотых призеров — Илья Замоторин из Санкт-Петербурга. Он участвует в межнаре второй раз, в 2024-м завоевал серебро и был недоволен. Илья рассказал «Правмиру» о том, почему золото от серебра подчас отделяет огромная дистанция.
«На олимпиаде нет типовых решений»
— Как проходят олимпиады обычно и как было в этот раз?
— Все заходят в помещение, нам дают условия, перевернутые текстом вниз, ручку и бумагу. По сигналу все участники одновременно переворачивают условия. Посидишь, чуть-чуть подумаешь и начинаешь писать.
В этом году формат самой олимпиады был такой же, но основной состав писал в Австралии, а мы во Владивостоке онлайн. Пришли в аудиторию, где стоят видеокамеры, нам выдали бланки с вопросами и бланки, куда записывают решения. На межнаре нет отдельно черновиков и чистовиков. Если ты придумал решение, то уже знаешь, как его записывать.
— Вы довольны тем, как выступили, или можно было лучше?
— Я очень доволен золотом, потому что в прошлом году на межнаре у меня было серебро. Многое зависит от варианта, удастся ли тебе показать свои сильные стороны.
На прошлой олимпиаде дали нестандартную задачу. Я ее почти решил, не хватило буквально нескольких минут. Мне поставили 3 балла из 7, и эти 4 балла как раз отделяли серебро от золота. Но сейчас это уже неважно.
— Как устроено общее оценивание?
— Олимпиада длится два дня. В каждом туре по три задачи, каждая задача оценивается по семибалльной шкале. Максимальный балл — 42.
Границы между золотом, серебром и бронзой зависят от выступления других участников. Жюри решает на собрании, какой проходной балл, условно говоря, нужен для первого, второго и третьего места.
— В только что завершившейся олимпиаде максимальный балл был 42. Сколько всего участников его набрали?
— По-моему, пять человек — Ваня Часовских из России, а еще два китайца, американец и кореец. У меня же было 35 баллов, и это самый частый балл на этой олимпиаде.
Было пять достаточно простых задач, а шестая, по комбинаторике, — гробовая. Многие решили пять задач на 7 баллов и получили 0 за последнюю. Мне тоже было далеко до окончательного решения, но один балл я на ней мог бы получить, если бы правильно рассчитал время.
В любом случае не должно все зависеть от одного задания, потому что результат получается не показательным, по сути все соревнуются в рамках одной задачи. Граница на золото спокойно могла быть не 35, а 36.
— Иван Часовских часто набирает максимальный балл. Он готов лучше, чем другие, или он умеет быстро мыслить?
— Здесь нет такого понятия, как «быть готовым». Это же не ЕГЭ, где есть какой-то типовой параметр, на который ты натренирован.
Суть олимпиадной математики в том, что для любой задачи надо придумывать какое-то собственное решение.
А вот быстрота мысли, наверное, влияет, потому что нужно решать задачи на скорость. Ну и практика. Чем больше на разные темы задач ты отрешал, тем выше вероятность, что встретишь что-то похожее.
«Абсолюта все-таки не взял»
— Почему вам нравится решать задачи?
— Я в четвертом классе пошел в математический кружок, и выяснилось, что у меня получается. А что получается, то всегда прикольно. Потом начались олимпиады, и я начал относиться к ним как к спорту. Но я не хочу заниматься в жизни только этим, даже если достиг кое-каких успехов, и не планирую идти в чистую математику. Скорее буду заниматься программированием. Пока что выбрал факультет математики и компьютерных наук в СПбГУ.
— Что любите, помимо математики?
— Я занимался плаванием, футболом, борьбой, настольным теннисом. В последнее время у меня в основном волейбол. Он хорош тем, что можно собраться с компанией и поиграть. На спортивных сборах и в летних лагерях мы любим петь под гитару, мне захотелось научиться на ней играть, и я учусь. Мозоли на пальцах уже есть. Ну и компьютерные игры люблю, понятное дело.
— В математике есть идейные задачи, более академичные и творческие, если можно так выразиться, а есть прикладные, для решения каких-то следующих задач — в том числе по программированию. Вам вот этот второй, прикладной аспект ближе?
— В прикладной задаче тебе более-менее понятен путь решения, и ты понимаешь, что нужно сделать. В идейной ты сам придумываешь путь решения, ищешь подход. Но в программировании также есть творческая часть. Когда я начал читать про всякие алгоритмы, то обратил внимание, что это очень похоже на математику. В любом случае придется решать и идейные задачи, и прикладные.
— Вы достигли потолка или будут еще соревнования?
— Мне кажется, я достиг примерно всего, чего можно достичь в сфере школьной олимпиадной математики. Приятно, что это самая престижная олимпиада, хотя абсолюта я все-таки не взял. Если бы я набрал максимальное количество баллов, это бы еще приятнее было.
Знаю, что есть какие-то международные вузовские олимпиады, попробую выступать на них. Плюс, возможно, буду как-то участвовать в составлении олимпиад для школьников.
«Я писал отбор и вообще ни на что не надеялся»
— Между участниками олимпиад от России есть конкуренция?
— Конечно, даже внутри команды ее не может не быть. Отбор осуществляется в формате сборов, написания разных олимпиад местного уровня, и ты должен опередить других. Но это не влияет на человеческие отношения. На сборах у меня есть друзья не только из Петербурга, где я живу. Мы же все в итоге из одних и тех же школ, кружков, параллелей, хотя наша команда на межнаре — это те, кого я знаю только по сборам.
— Самое счастливое и самое тяжелое переживание, связанное с математикой?
— Самое классное было пройти в прошлом году на межнар. Написать его — это даже менее сложная задача.
Сборная России всегда получает золото и серебро, реже бронзу. А вот победить в конкурентной борьбе при отборе трудно.
В прошлом году, когда я писал отбор, я вообще не ожидал от себя никаких результатов. Было очень много сильных ребят, некоторые уже побывали и на международных олимпиадах. Интересно было, насколько далеко я смогу пройти, оставив позади этап Всероса. Писал себе, писал, и в итоге прошел. Это было просто — ого! В этом году такой радостной реакции не было, я предполагал, что пройду.
Серьезных провалов я не припомню. Один-два раза случалось на сборах, что из трех задач решил ноль. Из более серьезных разочарований — наверное, то, что в прошлом году удалось взять только серебро, хотя пробники я писал на золото.
— Вы сказали, что из России всегда сильные участники. Но говорят, что из Китая еще сильнее? Может быть, дело в том, что у нас большие страны и участников просто количественно больше?
— Индия — тоже большая страна, но люди оттуда не так часто побеждают, как китайцы и россияне. Думаю, дело все же в математической школе, в сильном преподавательском составе. Но общее количество участников тоже играет роль. Я думаю, если бы в России шестерых участников межнара отбирали из большего количества людей, то мы бы еще лучше писали.
«Каждая олимпиада — как шахматная партия»
— Вы поступили в СПбГУ без всяких экзаменов и собеседований?
— Мне надо было подтвердить ЕГЭ, то есть набрать минимальные баллы по русскому, а математику я не писал, потому что Всерос — автоматическая сотка. А вот с русским у меня не так все хорошо, как с математикой, да и вообще с другими школьными оценками не все гладко. Но, тем не менее, я написал на 70 баллов ЕГЭ по русскому, мне хватило.
— Какой совет вы сами себе могли бы дать на будущее?
— Когда ты сливаешь какую-то олимпиаду, то после необходимо проанализировать, на сколько ты реально мог бы написать и какие у тебя были ошибки. В этом году, например, я на последней задаче мог набрать еще один балл. Я во второй день как-то подумал, что решил четвертую задачу, начал записывать и понял, что решение неверное. Стал переписывать, потом еще раз, и угробил на это уйму времени, которого мне не хватило, чтобы подумать над последней задачей.
Но это все решения в рамках одной олимпиады. Ты понимаешь, что здесь ошибся и надо было действовать по-другому. Как в шахматной партии — понимаешь, что мог сделать другой ход. Но общего совета применительно ко всем партиям я сейчас с ходу не подберу. По мере того, как ты учишься, начинаешь понимать свои ошибки и их исправлять.
— Каков фактор неожиданности в олимпиаде? Бывает так, что смотришь на задачу и вообще не понимаешь, чего от тебя хотят?
— Например, каждый день есть третья задача, которая сложнее первых двух. Если это задача по геометрии, то мне это на руку. Геометрия — моя любимая тема. А если это что-то другое, то я в более слабой позиции.
Но нет такого, что, видя условия задачи, ты заранее точно понимаешь, решишь ты ее или нет. Решение — это путь.
Плюс на олимпиаде важна тактика. Должен быть план, в каком порядке ты решаешь. Обычно начинаешь с первой задачи, потому что они даны в порядке возрастания сложности. Первая, как правило, самая простая, хотя в этом году мне пришлось над ней посидеть. На вторую уже придется потратить достаточное количество времени. И тут важно не оказаться в ситуации, когда на последнюю времени уже не осталось. Иногда вторую задачу лучше пропустить, если ты видишь, что в ней не силен, и сразу взяться за третью, пока не устал и сохранилась свежесть мысли.
Умение рассчитать силы — важный навык, чем больше олимпиад ты написал, тем лучше он развит. Но по факту, конечно, важнее уметь решать, чем распределять время. Если ты быстро решишь все три задачи, то получишь максимальный балл без всякой тактики.
«Боялся, что уеду вообще без медали»
— Бывает ли страшно?
— На первой международной олимпиаде казалось, что ничего не решу, все пойдет не так и вообще уеду без медали. Но первая и вторая задачи решились быстро, дальше я уже не переживал о результате олимпиады, а сосредоточился на решении третьей. А на последующих межнарах мне уже было проще, волнения меньше.
— Кем вы видите себя через 20 лет — академическим ученым, руководителем стартапа?
— Понятия не имею! Я пока не знаю даже в ближайших планах, что мне будет интересно. Иду на направление, которое связано и с математикой, и с программированием, поэтому вижу себя где-то в этой сфере. Но конкретнее я не могу сказать.
Может быть, буду работать в условном «Яндексе», а может быть, где-то за границей. Сейчас все так быстро меняется, что тяжело сказать, что будет даже через год.
Фото предоставлены героем публикации
Поскольку вы здесь… У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. ПОМОЧЬ
